[невезучая ведьма] Ты не плачь, сероглазая сказка чужая ©
Сегодняшний день - какая-то сказка. То ли о потерянном времени, то ли о старой Англии, а то ли о чем-то недоступном описанию.
Первую половину дня я потратила опять-таки на подготовку к балу, а потом с кучей сумок пришла Fujimija Aya и мы устроили пред дорожные посиделки - как перед моим отъездом в Самару - затем отправились на вокзал.
Провожала Уилла я, надо заметить, совсем не из Москвы, а какого-то натурального Лондона.
Вокзал был освещен достаточно слабо, даром что фонари были не газовыми. Я тащила за спиной передачку-гитару, несла чушь, смеялась и смотрела на убегавшую вперед платформу. Было сыро, промозгло, но тепло, с неба летела какая-то морось, гулко стучали каблуки по брусчатке. Периодически приходилось уступать дорогу каким-то спешащим пассажирам с носильщиками, чьи тележки грохотали как будто кэбы на старых мостовых. В грохоте колес периодически слышался перестук копыт - приходилось мотать головой, отгоняя наваждение.
Пахло смогом. Да-да, именно смогом, где-то вдалеке в воздух поднимались клубы дыма, а небо, располосованное силуэтами черных труб, было темного, красно-серого цвета.
Я загрузила Уилла в вагон, затем вышла и долго еще стояла у стекла. Поезд подавали на другой путь и ей пришлось выйти в коридор, чтобы продолжить общаться. Платформа пустела, я писала всякие глупости и прикладывала мобильник к стеклу - совсем как тогда, три года назад, когда мы провожали Лин. Начало холодать - я выпускала облачка пара и писала, что впору появиться дементорам. "А где тогда Сириус?" - отвечали мне с той стороны стекла, и мы смеялись.
А потом поезд совершенно неожиданно тронулся и я пошла за ним по совершенно пустынной платформе. Помахала. Улыбнулась. Развернулась.
На старых часах сдвинулась стрелка, а меня ждал мой московский Лондон.
Первую половину дня я потратила опять-таки на подготовку к балу, а потом с кучей сумок пришла Fujimija Aya и мы устроили пред дорожные посиделки - как перед моим отъездом в Самару - затем отправились на вокзал.
Провожала Уилла я, надо заметить, совсем не из Москвы, а какого-то натурального Лондона.
Вокзал был освещен достаточно слабо, даром что фонари были не газовыми. Я тащила за спиной передачку-гитару, несла чушь, смеялась и смотрела на убегавшую вперед платформу. Было сыро, промозгло, но тепло, с неба летела какая-то морось, гулко стучали каблуки по брусчатке. Периодически приходилось уступать дорогу каким-то спешащим пассажирам с носильщиками, чьи тележки грохотали как будто кэбы на старых мостовых. В грохоте колес периодически слышался перестук копыт - приходилось мотать головой, отгоняя наваждение.
Пахло смогом. Да-да, именно смогом, где-то вдалеке в воздух поднимались клубы дыма, а небо, располосованное силуэтами черных труб, было темного, красно-серого цвета.
Я загрузила Уилла в вагон, затем вышла и долго еще стояла у стекла. Поезд подавали на другой путь и ей пришлось выйти в коридор, чтобы продолжить общаться. Платформа пустела, я писала всякие глупости и прикладывала мобильник к стеклу - совсем как тогда, три года назад, когда мы провожали Лин. Начало холодать - я выпускала облачка пара и писала, что впору появиться дементорам. "А где тогда Сириус?" - отвечали мне с той стороны стекла, и мы смеялись.
А потом поезд совершенно неожиданно тронулся и я пошла за ним по совершенно пустынной платформе. Помахала. Улыбнулась. Развернулась.
На старых часах сдвинулась стрелка, а меня ждал мой московский Лондон.
- 
